Пленники своего ума (отрывок из Ричарда Баха)

Рассказы

Он сел у прохода в первом ряду, надеясь, что, когда Великий Блэксмит вызовет добровольцев из зала, ему повезет.

Было здорово, когда ближе к концу представления его все же пригласили на сцену, хотя он сомневался, что поддается гипнозу и что его выберут. К нему присоединились двое других, мужчина и женщина.

Блэксмит, гипнотизер, облаченный в официальный смокинг с белым галстуком, но с доброжелательным голосом и мягкими манерами, попросил троих добровольцев встать лицом к залу, что они и сделали. Джейми Форбс был крайним и стоял ближе к середине сцены.

Гипнотизер встал за спинами добровольцев, легонько толкнул женщину в плечо, чтобы та потеряла равновесие. Она непроизвольно отшагнула назад, чтобы его восстановить.

Он продел то же самое со следующим, и мужчина тоже шагнул назад.

Форбс пообещал себе, что не сделает этого. Когда его коснулась рука гипнотизера, он напрягся и качнулся назад, полагая: тот не даст добровольцу упасть на сцене, чтобы не испортить шоу.

Блэксмит тотчас подхватил его и, поблагодарив других вызвавшихся, отпустил их под аплодисменты публики.

Все зашло слишком далеко.

– Простите, – прошептал он, когда аплодисменты стихли, – но я не поддаюсь гипнозу.

– Правда? – мягко произнес шоумен. – Что же вы тогда делаете на этой планете?

Гипнотизер выдержал паузу, молча улыбаясь Джейми Форбсу. Зрители начали тихо посмеиваться – что же будет с этим несчастным?

Тут уже Джейми пожалел Великого Блэксмита, решив не уходить со сцены, а подыграть ему. Ведь он предупредил гипнотизера, но зачем же ставить его в неловкое положение перед тысячью зрителей, которые купили билеты?

– Как вас зовут, сэр? – спросил гипнотизер громким голосом.

– Джейми.

– Джейми, мы встречались раньше? – спросил он. – Мы были знакомы до сегодняшнего вечера?

– Нет, сэр.

– Правильно.

– А теперь, Джейми, – сказал он, – давай отправимся вместе на воображаемую прогулку. Видишь семь ступеней впереди, мы вместе спустимся по этим ступеням. Мы будем вместе спускаться; все ниже, ниже… глубже, глубже…

До этого Джейми Форбс никаких ступеней не видел. Похоже, они были сделаны из пластика или бальзового дерева и выкрашены под камень, и он спускался по ним вместе с гипнотизером, ступенька за ступенькой. Он подумал: что же увидят зрители, пришедшие на шоу, когда доброволец окажется практически под сценой, но пришел к заключению, что это проблема не его, а Блэксмита. Должно быть, здесь есть какие-нибудь устройства с зеркалами.

Ступени заканчивались у массивной деревянной двери. Блэксмит пригласил его пройти внутрь, а когда он это сделал, закрыл ее за ним снаружи. Его голос был отчетливо слышен сквозь стены. Гипнотизер описывал зрителям, что Джейми видит перед собой пустую каменную комнату, без дверей, без окон, хотя полную света.

Комната была не квадратной, а круглой, и когда он обернулся, чтобы посмотреть, откуда он вошел, дверь исчезла. Наверное, выкрашена под камень и теперь слилась со стенами.

Выглядит как камень, напомнил он себе. Крашеная ткань, на которой изображены гранитные блоки разного размера, как в средневековой башне.

– Осмотрись вокруг, Джейми, – донесся снаружи голос Блэксмита, – и расскажи нам, что ты видишь.

Он решил не говорить о своей догадке насчет ткани.

– Похоже на каменную комнату, – сказал он, – внутри башни замка. Без окон. Без дверей.

– Ты уверен, что это камень? – прозвучал голос гипнотизера.

Не дави на меня, подумал он. Не рассчитывай, что стану лгать ради тебя.

– Выглядит как камень. Не уверен.

– А ты проверь.

«Что ж, как знаете, мистер Блэксмит. Это ваша репутация, не моя», – подумал он.

И Форбс коснулся стены. Твердая, шершавая, недвижная. Слегка надавил. Не поддалась.

– Похоже, камень.

– Я хочу, чтобы ты убедился, Джейми. Положи руки на стену и толкай изо всех сил. Чем сильнее ты нажимаешь, тем тверже она становится.

Надо же сказать такую глупость. Если я нажму изо всех сил, мало не покажется, подумал он, тогда будешь собирать свои крашеные деревяшки по всей сцене. Он нажал сначала легонько, потом посильнее, потом еще сильнее. Стена и вправду была прочной. Больше похоже на волшебство, а не на игру воображения. И как это Блэксмит умудрился построить каменную комнату под сценой, да еще и возит ее из одного театра в другой?

Он стал искать замаскированную дверь, но повсюду был один камень. Он прижимался к стене, бил по ней ногой то тут, то там, обошел всю комнату по периметру – не более десяти футов в диаметре, – пытаясь продавить гранитную стену, пинал ее ногами с такой силой, что если бы она была сделана из пластика или бальзового дерева, то в ней давно бы образовались вмятины.

Ему стало страшно, но не очень, так как он знал, что Блэксмиту придется его освободить рано или поздно.

– Джейми, выход есть, – сказал шоумен. – Скажешь нам какой?

Можно было бы вскарабкаться вверх, подумал он, если бы расстояние между камнями было пошире. Посмотрел вверх и увидел, что потолок сделан из того же материала, мрачных тяжелых каменных блоков. В одном месте на стене был обожженный почерневший участок, будто там располагался факел для освещения. Теперь ни факела, ни подставки, в которую он был когда-то воткнут, не было.

– Мне по ней не взобраться, – сказал он.

– Ты говоришь, что не можешь вскарабкаться на стену, – сказал Блэксмит громко и театрально. – А ты пробовал, Джейми?

Он воспринял сказанное как намек, что в стене могут быть незаметные глазу опоры.

Как бы не так.

Он встал на край первого ряда камней, и нога тотчас соскользнула.

– На нее не взберешься, – сказал он.

– А под стеной можно пробраться, Джейми?

Довольно глупая затея, пол-то сделан из того же материала, что стены и потолок. Он встал на колени и начал скрести пол, но поверхность была тверда, как и все остальное в комнате.

– А как насчет двери? Попробуй дверь.

– Дверь исчезла, – ответил он, чувствуя себя по-дурацки.

Как это дверь могла исчезнуть? Он знал, что это часть игры, но факт оставался фактом – двери больше не было.

Подойдя к тому месту, откуда вошел, Форбс изо всех сил толкнул плечом то, что выглядело как камень, но могло оказаться крашеной фанерой. Ничего не вышло, только плечо ушиб. Как вообще могло оказаться, что все здесь сделано из камня?

– Джейми, выход есть, – повторил Блэксмит. – Скажешь нам какой?

Джейми Форбс выбился из сил и впал в отчаянье. Если это была шутка, то она затянулась. Ни дверей, ни окон, ни ключей, ни веревок, проволоки или подъемных блоков, ни инструментов, никакого другого способа справиться с этими стенами. Если и был выход, нужно было назвать какой-то секретный пароль, которого он не знал.

– Сдаешься, Джейми?

Не ответив, он попятился до противоположной стороны комнаты, разбежался и изо всех сил пнул стену ногой. Естественно, упал на пол, а стена осталась невредимой.

– Ладно, – сказал он поднимаясь. – Сдаюсь.

– Вот ответ, – послышался полный драматизма голос Блэксмита. – Джейми, иди сквозь стену!

«Этот парень рехнулся, – подумал он, – провалился в середине своего шоу».

– Я не могу, – сказал он угрюмо. – Я не умею проходить сквозь стены.

– Джейми, я скажу тебе правду. Я не шучу. Стены существуют только в твоем воображении. Ты можешь пройти сквозь них, если поверишь, что можешь.

Он всем телом распластался по стене.

– Ага, – сказал он, – и что теперь?

– Ладно, Джейми. Я тебе все сейчас объясню, весь трюк. Возможно, ты не помнишь этого, но тебя загипнотизировали. Никаких стен вокруг тебя нет. Ты стоишь на сцене в зале отеля «Лафайет» в Лонг-Бич, штат Калифорния, и только ты один в этом зале веришь, что вокруг тебя стены.

Стены не дрогнули.

– Зачем вы это делаете со мной? – спросил Форбс. – Шутки ради?

– Да, Джейми, – мягко сказал Блэксмит. – Мы это делаем шутки ради. Ты сам вызвался и всю свою жизнь будешь помнить то, что случилось сегодня.

– Помогите, пожалуйста, – просто сказал Джейми без тени гнева или обиды.

– Я помогу тебе помочь самому себе, – сказал Блэксмит. – Мы не должны быть пленниками собственных убеждений. Никогда.

Итак, на счет «три» я пройду сквозь каменную стену в комнату. Я возьму тебя за руку, и мы вместе пройдем сквозь стену наружу. И ты окажешься на свободе.

Что на такое скажешь?

Джейми промолчал.

– Раз, – донесся голос гипнотизера.

– Два…

Длинная пауза.

– Три!

Все тотчас случилось так, как он говорил. В одно мгновение на глазах Форбса каменное пространство стало расплывчатым и искривленным, будто он смотрел на все сквозь тонкий слой воды, а еще через мгновение Блэксмит в своем безупречном смокинге прошел сквозь стену тюрьмы, протягивая ему руку.

С огромным облегчением он схватился за эту руку.

– Не думал…

Гипнотизер не замедлил шага и ничего не ответил, уверенно направляясь к противоположной каменной стене и таща за собой свою жертву.

Потрясенный Джейми Форбс, не владея собой, завопил от неожиданности и изумления.

Тело Блэксмита исчезло в камне.

Форбс изо всех сил вцепился за все еще остающуюся внутри руку, которая продолжала двигаться вперед, увлекая его прямо в стену.

Если он и продолжал кричать, то его крик заглушила стена, и через мгновение раздался какой-то звук, будто кто-то щелкнул пальцами. И вот он уже стоит на сцене, судорожно цепляясь за руку мистера Блэксмита, щурится от яркого света рампы, купаясь в восторженных овациях.

Он видел, как люди в первых рядах, которые были видны в свете рампы, вставали со своих мест, аплодируя гипнотизеру – и, как ни странно, ему тоже.

Это был финал шоу Блэксмита. Он оставил испытуемого наслаждаться овациями, исчез за кулисами, дважды возвращался на сцену, пока бурные овации не смолкли, превратившись в тихий шелест и гул голосов, и пока зрители не начали собирать свои программки, пиджаки и сумочки, а в зале не зажгли свет.

На подгибающихся ногах Джейми Форбс спустился со сцены, где несколько зрителей, улыбаясь, поблагодарили его за смелость:

– Это в самом деле был настоящий камень? Вы что, действительно ощущали эти глыбы, кладку, холодный пол и всякое такое?

– Конечно, они были настоящими!

Они рассмеялись, потом со смущенными улыбками объяснили:

– Вы стояли на сцене, посередине. На пустой сцене! Блэксмит был слева и разговаривал с вами. Вы вели себя так, будто все это было на самом деле! А прыжок в самом конце, а удар ногой! Потрясающе! Вы что, в самом деле, верили… да?

Больше, чем верил. Он знал.

Джейми Форбс переживал события вечера вновь и вновь, всю дорогу, пока не добрался до дома.

Камень, твердый, как гранит, прочный, как сталь, тверже и прочнее не бывает. Поверил ли он? Да он бы умер голодной смертью в этой комнате, попавшись в ловушку… почему?

Он не просто поверил. Он был абсолютно, неоспоримо в том убежден.

Все началось с безобидного предложения: «Давайте отправимся вместе на воображаемую прогулку…»

О чем я думал? «Я не поддаюсь гипнозу». Позволил внушить себе, что наглухо заперт в каменном мешке. Как такое могло произойти?

Много лет спустя он узнал, что не умер бы, останься там один. В конце концов он бы заснул, а проснувшись, избавился бы от делавших его узником убеждений, которые несколько часов назад казались ему такими реальными.

ГЛАВА ПЯТАЯ

На следующий день афиша в вестибюле не изменилась.

Великий Блэксмит!

Поразительная Сила Мысли!

Весь вечер на сцене!

В этот последний день шоу Джейми Форбс сел в середине зала, в центре, сто футов от сцены. В этот раз вызываться не буду, подумал он. Что же этот человек со мной сделал? Как он сделал это?

Каждый номер программы, безусловно, был замечательным, но он не позволял себе увлечься и внимательно следил за происходящим.

Несколько слов тихим голосом, и вот уже первый доброволец впал в транс.

Один взгляд на последовательность пятидесяти двух карт – и он называет их по мере появления из колоды без единой ошибки.

– Ваша рука крепка и несгибаема, как железный прут, – внушает гипнотизер сравнительно щуплому добровольцу, и никто из зрительного зала не может согнуть его руку.

– Вы ясно видите дух усопшего мужа миссис Доры Чэпмен, – внушал он девочке-подростку, – он сейчас перед вами. Пожалуйста, опишите нам мистера Чэпмена.

– Да, сэр, – лепетала та, не мигая. – Он высокий и стройный, с карими глазами, черные волосы, зачесанные назад, маленькие усики. Он улыбается и выглядит чрезвычайно счастливым. На нем что-то вроде костюма для верховой езды, официальный и… сногсшибательный – наверное, так можно сказать – черный галстук-бабочка…

Тут же на огромном экране появляется фотография, и зрители видят описанного ею человека, но по-другому одетого. Руку поддерживает специальная повязка – растяжение или перелом незадолго до того, как был сделан снимок, но человек вполне подходит под описание. Каким-то образом девушка его увидела, если, конечно, не обманывает и ей не было заранее известно об этом человеке, в чем Джейми сомневался.

– Он обожал лошадей и верховую езду, – прошептала вдова Блэксмиту, а затем, когда тот попросил ее сказать это зрителям, тихим голосом повторила свои слова в микрофон.

Все шло своим чередом, и, как и было обещано, Блэксмит демонстрировал силу мыслей людей, таких же ординарных, каким был сам Форбс до вчерашнего вечера.

Он подумал, а вдруг все мы, сидящие в зале, были загипнотизированы на предыдущих представлениях и теперь пытаемся понять, что же с нами произошло?

Это все, что он мог сделать, чтобы постараться самому не впасть в транс, когда пришло время последнего номера программы.

На сцене три добровольца. Один шагнул назад, едва гипнотизер легонько коснулся его плеча, вторая начала падать и была тотчас подхвачена, третий не отреагировал на толчок. Первого и третьего поблагодарили и отослали со сцены под аплодисменты – учтивость каким-то образом была важна для шоумена.

Форбс напрягся, пытаясь расслышать слова, которые Блэксмит тихим голосом говорил оставшейся молодой женщине, старался разобрать их по губам. Он разобрал только слово «путешествие». Гипнотизер сказал девушке что-то другое, не то, что говорил Джейми прошлым вечером, и у него ушло на это на несколько секунд больше.

– И как же вас зовут, мэм? – спросил он громко, чтобы всем было слышно.

– Лонни, – ответила та твердым голосом.

– Правильно! – сказал он.

Подождав, пока утихнет смех, он продолжил чуть громче.

– Скажите, Лонни, мы с вами не встречались раньше, не были знакомы до сегодняшнего вечера?

– Нет.

– Это правда, – сказал он. – Лонни, будьте добры, пройдите сюда.

Из того, что Джейми Форбс видел, невозможно было определить, что мужчина на сцене – гипнотизер и что девушка уже находится в трансе. Просто два человека медленно прохаживаются по сцене, ничего особенного.

Они двигались от края сцены к центру. Она сделала еще три шага, потом, словно заметив, что вдруг осталась одна, повернулась и стала растерянно оглядываться вокруг.

Форбс похолодел. Он знал, что она видит: стены, камень, тюремную камеру. Но вокруг нее ничего не было. Ничего. Воздух. Сцена. Зрители. Никакого даже прозрачного занавеса, никаких зеркал, никаких световых эффектов.

Но лицо ее омрачилось, как, наверное, и его лицо тогда. Что же стало с дверью? Куда подевался Блэксмит?

Он смотрел, как она подошла к невидимой стене, коснулась ее. Надавила на нее, сделала шаг влево, снова надавила.

Может, она представляла другой камень, подумал он, но ясно, что в ее воображении он был таким же твердым, таким же прочным.

– Эй… – сказала она. – Кто-нибудь меня слышит?

В зале захихикали: конечно, мы вас слышим. Мы ведь здесь!

Джейми Форбсу было не до смеха. Приблизительно в эту минуту он тогда испугался сам.

Испугался чего? Почему ему стало страшно?

Потому что попал в ловушку, вот почему. Оказался в каменном мешке. Без дверей, без окон, каменный потолок, каменный пол… как жук в чайной чашке, и выхода нет.

Все не так, подумал он, глядя на сцену.

Тогда Блэксмит велел спускаться по ступеням, шептал что-то. Ступени упирались в дверь. Каждый миг реален, как вчера. Сегодня он видел это иначе – сцена, пустая сцена, и бедная девушка – пленница своего собственного ума.

Зрители улыбались, они были в восторге, а Форбс едва сдерживал себя, чтобы не вскочить со своего места, не броситься по проходу на сцену, чтобы освободить ее, спасти…

От чего освободить, подумал он. Как можно рязгипнотизировать человека, который глубоко верит, что толстые стены, которых ты не видишь, давят на него, сковывают его, без пищи и воды, даже воздух и тот на исходе?

Кто мог освободить его, сказать, что стены – плод его фантазии, убедить его в этом?

Я бы не увидел спасателей, подумал он. Пока они не подошли бы совсем близко.

Совсем близко – и что тогда? Увидел бы, что кто-то прошел ко мне сквозь каменную стену, и ни с того ни с сего поверил бы ему? Он бы сказал, все это лишь плод вашего воображения, а я бы сказал, ну да, конечно, благодарю вас, и стены бы исчезли?

– Эй! – сказала Лонни. – Мистер Блэксмит? Вы ведь не бросите меня здесь? Мистер Блэксмит, вы меня слышите? Мистер Блэксмит!

Форбс посмотрел на гипнотизера. Как он выносит это, ее крики? А ведь через минуту и она будет вопить.

Лонни бросилась на каменную стену, созданную в ее уме, стала бить по ней с такой силой, что вскоре ее кулаки должны были бы покрыться кровью.

Достаточно, Блэксмит, подумал он. Уже хватит.

В зрительном зале зашептались, улыбки исчезли, зрителям становилось не по себе.

Все было идеально рассчитано, гипнотизер подошел к своей жертве, встал в пяти футах от нее, все взоры прикованы к нему.

– Лонни, выход есть, – сказал он. – Скажите нам какой.

Ее лицо исказило страдание.

– Я не знаю, – в отчаянии сказала она.

Лонни, ради Бога, подумал Джейми Форбс, да сделай ты два шага и врежь этому типу!

Только годы спустя он узнал, что Блэксмит был для нее тем, что гипнотизеры называют негативной галлюцинацией, – она не могла его видеть, так как он был заблокирован позитивной галлюцинацией камня, который ее окружал, заточая в тюрьму.

В ту минуту Джейми Форбс подумал: ничто в мире не сможет ее разбудить кроме Блэксмитова щелчка пальцами – ни голод, ни смертельная жажда. Это не так, но он так думал, глядя на сцену.

– Вы испробовали все возможные способы, чтобы выбраться? – спросил Блэксмит.

Она кивнула, понурив голову и упираясь обеими руками в каменную стену, созданную ее верой.

– Сдаетесь?

Она кивнула, несчастная, выбившаяся из сил.

– Вот ответ, – раздался его голос, полный драматизма. – Лонни, пройди сквозь стену!

Она не тронулась с места. Она и так уже упиралась в каменную стену, оставалось загадкой, как вообще можно было стоять в такой позе, опираясь только на воздух.

Как можно пройти сквозь стену, как может пройти сквозь нее все тело, когда даже руки не могут?

– Лонни, я скажу вам правду. Я не шучу. Стена существует в вашем уме. Вы можете пройти сквозь нее, только если будете верить, что можете это сделать.

Сколько раз Блэксмит повторял эти слова? Что испытывает человек, открывая правду тому, кто не способен поверить в нее?

– Я вам открою сейчас всю правду, Лонни.

Он повернулся лицом к зрительному залу и драматично сообщил:

– Вас загипнотизировали. Никаких стен вокруг вас нет. Вы стоите на сцене в зале отеля «Лафайет» в Лонг-Бич, штат Калифорния, и только вы одна в этом зале верите, что заключены в тюрьму.

– Пожалуйста, не мучайте меня, – сказала она.

– Я не причиню вам боли. Я помогу вам помочь самой себе, – сказал он. – Мы не должны быть пленниками своих убеждений. Мы можем вспомнить, кто мы. На счет «три» я пройду сквозь стену внутрь, возьму вас за руку, и мы вместе выйдем сквозь стену наружу. И вы будете свободны.

Короткий, безнадежный смешок.

– Просто выпустите меня.

– Раз, – сказал Блэксмит, – два. Три!

Гипнотизер сделал то, что мог бы сделать любой из зрителей. Он сделал четыре шага и встал с ней рядом.

Увидев его, Лонни ахнула и издала леденящий кровь крик.

Блэксмит протянул ей руку, но та бросилась ему на шею, прижимаясь к своему спасителю.

– Теперь вместе, – сказал он.

Он взял ее за руку.

– Мы пройдем сквозь…

– НЕТ! – закричала она. – НЕТ! НЕТ!

– Мы выйдем через дверь, – сказал он спокойным и ровным голосом.

Такое уже случалось, Форбс понял это сразу. Лонни зашла слишком далеко, и гипнотизер прибег к плану Б: предложил дверь.

Интересно, что собой представляет план С, подумал он. Наверное, щелкнет пальцами, разбудит ее, и она увидит сцену, зрительный зал, вспомнит, что она сама вызвалась…

Она оторвалась от него, с глубочайшим облегчением схватилась за невидимую ручку невидимой двери, пробежала несколько шагов и застыла, тяжело дыша, потом обернулась к гипнотизеру. Тот протянул руку, и на этот раз она приняла ее. Он поднял свободную руку и щелкнул пальцами, улыбаясь и глядя ей прямо в глаза.

Было впечатление, будто он ударил ее по лицу. Она отпрянула с широко открытыми глазами.

Через секунду зрительный зал взорвался аплодисментами, разряжая невыносимое напряжение в зале, многие зрители уже стояли, остолбенев от увиденного.

Блэксмит поклонился, и поскольку он держал ее за руку, она поклонилась тоже, совершенно сбитая с толку.

Зал гудел, пораженный и изумленный.

А Лонни утирала слезы, и даже со своего дальнего ряда Джейми Форбс видел ее отчаянье: «Что вы со мной сделали?»

Блэксмит что-то шепнул ей в ответ, повернулся к залу и произнес одними губами «спасибо» в ответ на аплодисменты.

Потом громко произнес:

– Не стоит недооценивать силу ваших собственных убеждений!

Источник: sobiratelzvezd.ru

Оцените статью
Mudryemysli.ru - Психология для вашего благополучия
Добавить комментарий